Один из вопросов, которые я сейчас слышу, звучит так: почему у нас такое состояние экономики, почему такое состояние финансового рынка? Я бы сказал проще: «Почему наша самая богатая страна такая бедная?». Сейчас многие авторы пытаются ответить на этот вопрос в своих книгах: «Как богатые страны стали богатыми и почему бедные страны остаются бедными?» — Райнерт; «Почему одни страны богатые, одни бедные?» — это Аджемоглу и Робинсон; «Ружья, микробы и сталь» — Даймонд. Практически все сегодня озадачиваются вопросом: почему в мире такое странное распределение.
И эта тема не только экономическая. Я вообще не экономист, я физик, я ядерщик, я юрист, я менеджер, но не экономист. Ситуация, в которой мы находимся, рукотворная, – это не от Бога, не откуда-то случайно, не в результате исторических процессов. Это то, что в последние годы рукотворно делается.
Я приведу пару примеров. Они не самые яркие, не самые важные, но посмотрите: за последний год рост кредитов физическим лицам, потребительского кредитования составил 14%, в отличие от предыдущих двух лет, когда в 2015 году был минус 6%, в следующем году было минус 2%. Сейчас – плюс 14%, при этом просрочка сократилась на 3%. В этих условиях роста потребительского кредитования и сокращения просрочки мы сейчас, в ближайшее время примем 150 и 200-процентное повышение коэффициента риска по потребительским кредитам. То есть, Центральный банк искусственно снижает возможность единственного растущего сегмента кредитования. Абсолютно рукотворно.
Приведу второй пример. Сейчас в ГК внесен законопроект в части уточнения обстоятельств непреодолимой силы в отношении договора о залоге недвижимого имущества, договора об ипотеке. В законопроекте сказано: «сторона договора о залоге недвижимого имущества, не исполнившая или ненадлежащим образом исполнившая свои обязательства, не несет ответственность в случае, если надлежащее исполнение оказалось невозможным вследствие непреодолимой силы».
При этом непреодолимая сила в этом законопроекте расшифровывается: «При разрешении споров, связанных с правоотношениями, регулируемыми настоящим Федеральным законом, к таким обстоятельствам относятся: стихийные бедствия, пожары, заболевания, финансово-экономический кризис, изменение валютного курса и существующая девальвация национальной валюты». После этого вы понимаете, какая будет великая охота у кредитора брать в залог недвижимость и давать кредит, в частности, в иностранной валюте?
Имеет право на существование постановка такого вопроса? Безусловно имеет, потому что социальный аспект очень важен. Три года назад мы столкнулись с валютной ипотекой, это серьезная проблема. Только извините, когда речь идет о непреодолимой силе, то там две стороны договора, а третья сторона — это Господь Бог, к нему можно, конечно, апеллировать, предъявлять претензии, но когда речь идет об изменении валютного курса, о финансово-экономическом кризисе, о существенной девальвации, то здесь есть третья сторона — государство. И если вы хотите использовать государство как непреодолимую силу, то было бы логично, если была бы какая-то часть ответственности прописана на государстве. «В результате государственной политики возникли следующие обстоятельства, приравненные к непреодолимой силе». Тогда давайте посмотрим, как три стороны распределяют между собой ответственность.
Я этих примеров сейчас с ходу могу штук десять привести, потому что они каждый день как из рога изобилия вылезают либо из нормативных документов подзаконного уровня, в частности, регуляторов, либо из законодательных инициатив. В этих условиях удивляться, почему мы такие бедные при таком богатстве, не приходится.
При коммунистах не давали богатеть, потому что все должны были быть равно бедными. Сейчас дают богатеть, но только не всем. Вернусь к книге «Почему одни страны богатые…» американских экономистов Аджемоглу и Робинсона. Авторы утверждают, что система управления, которая основана не на инклюзивности, а на контрактивности, когда узкая прослойка хочет управлять так, чтобы доить все остальное общество всегда будет давать такие результаты. Эта рукотворность – не локальная, она достаточно глобальная.
И в этой части еще хочу отметить, что есть у философов такое понятие — зона обмена. Речь идет о том, что такого масштабного рода задачи, такие как экономическая модель, обсуждаются на уровне межотраслевого анализа. Здесь без философов, без социологов, без психологов (не скажу, что психиатров) невозможно оценить, почему мы так упорно сами себя кастрируем в экономическом, финансовом плане, так безжалостно к себе относимся, проводя политику, которая заведомо закладывает торможение в развитие?
Если бы мы не имели конкретных результатов — рецессии, стагнации, опять рецессии, опять стагнации, тогда можно было бы сказать, что все это – голословное утверждение, а на самом деле мы просто так субъективно оцениваем ситуацию. Но мы имеем конкретные результаты.
Поэтому я думаю, во-первых, «почему?», во-вторых, «почему собственными руками?» На вопрос, почему мы это делаем, наверно, должна ответить (еще раз говорю) совокупность ученых из разных отраслей, потому что я лично уже перестал искать ответы в экономической части, в финансовой, в правовой. Я понял, что там искать нечего. Там заранее поставлены задачи, которые реализуются вот таким образом. А почему так ставится задача? Почему она так решается? Это уже отдельное обсуждение требуется.
(Из выступления на презентации книги А.Аганбегяна «Финансы бюджет и банки в новой России»)
Источник: https://zen.yandex.ru/media/freeconomy/pochemu-nasha-samaia-bogataia-strana-takaia-bednaia-5bcc43988789e500a91afa78?from=feed
