Китаю очень нужен доступ в Арктику: там и Северный морской путь, и залежи полезных ископаемых. Но в Арктике распоряжается Россия. Согласится ли она сделать Северный морской путь ответвлением китайского Нового Шелкового пути? Похоже, Китай намерен купить расположение партнера, рассуждает Die Welt.
Китай намерен превратить Северный морской путь в ответвление своего легендарного торгового маршрута, но еще важнее для него получить доступ к месторождениям полезных ископаемых в Арктике. При этом Пекин зависит от своего «младшего партнера» — России. Насколько совпадают их стратегии, и насколько реалистичен этот план?
Феликс Айк (Felix Eick)
Самый северный морской порт Китая находится в Даляне — в 5700 километрах от Северного полюса. Это на 1600 километров дальше, чем от Берлина до самой северной точки нашей планеты — по воздуху, разумеется. Если же отправиться туда из Даляна вокруг Японии и Камчатки, через Берингов пролив и Восточносибирское море, то расстояние составит более 10 тысяч километров. От Берлина через реку Шпрее эта дистанция будет вдвое короче.
Несмотря на это, КНР называет себя «почти арктическим государством» и «полярной державой», вовсе таковой не являясь. Тем не менее Пекин стремится к укреплению сотрудничества с Россией в Арктике, чтобы играть на Крайнем Севере важную роль.
Поднебесная хочет превратить Северный морской путь (СМП) в третье ответвление своего Нового Шелкового пути. Оно дополнило бы сухопутный коридор через Центральную Азию и дорогой, более протяженный и связанный с некоторыми проблемами политического характера морской путь через Малаккский пролив в Южно-Китайском море и через Суэцкий канал. Но есть один аспект, еще более важный, чем торговля: Пекин заинтересован в дополнительных источниках энергоносителей, которые есть у России, и активно вкладывается в инфраструктуру на российском Севере.
Предположительно, именно там скрываются в недрах миллиарды тонн нефти и газа. Кроме того, китайцев привлекают и огромные месторождения угля и драгоценных металлов на российской территории. Поэтому они форсируют собственное участие в арктических проектах и даже планируют построить собственный ледокол.
Однако насколько реалистичен проект «Полярного Шелкового пути», провозглашенный Пекином в 2018 году? Редактор немецкого журнала Osteuropa («Восточная Европа») Фолькер Вайхсель (Volker Weichsel) настроен критически: «О появлении транзитного пути между Китаем и Европой не может быть и речи». По его словам, несмотря на потепление климата в Арктическом регионе, «Северный Шелковый путь», если вообще будет создан, еще надолго останется «не более чем маршрутом, по которому в летние месяцы можно будет перевозить добытый в России сжиженный газ на азиатские и европейские рынки».
В настоящий момент цифры невелики, однако они растут: в 2009 году впервые два полностью загруженных грузовых корабля вышли из порта в Бремене и прошли по Северному морскому пути от Земли Франца-Иосифа на западе до Берингова пролива на востоке. С тех пор по этому маршруту было перевезено 31,5 миллиона тонн грузов — в 17 раз больше, чем десять лет назад. А российский президент Владимир Путин поставил цель к 2024 году довести эту цифру до 80 миллионов тонн.
Впрочем, на транзит между Азией и Европой приходится лишь малая доля: 700 тысяч тонн в год, 37 международных танкеров. Восемь рейсов совершили корабли китайской государственной компании COSCO. Тем не менее тенденция очевидна: российское министерство транспорта сообщило, что объем транзита за первые девять месяцев этого года вновь вырос на 67%.
Что же получается: реализация планов Пекина стать «полярной державой» — лишь вопрос времени? Решающее значение в этом плане будет играть способность Китая и России соотнести свои стратегии. Северный морской путь сможет стать частью китайской инициативы Шелкового пути только в том случае, если русские согласятся на это (хотя похоже, что они согласны).
Президент Путин в начале марта (2020 года) подписал новую Арктическую стратегию на период до 2035 года. Она предусматривает шаги, благодаря которым Арктика сделает страну богаче. На первом месте при этом стоит добыча арктических ресурсов с помощью иностранных инвестиций. Арктика должна превратиться в главный регион добычи нефти, газа и угля. Кроме того, Кремль хочет заселить заснеженный и едва приспособленный для экономической деятельности Крайний Север и заботится о военной защите своих границ, расширяющихся благодаря глобальному потеплению.
С точки зрения международного права Россия не может иметь претензий на Арктику. Кредо Арктического совета состоит в том, что самый северный континент должен и в будущем оставаться «свободной от конфликтов зоной». Но это дает Путину пространство для маневра: Москва не только требует плату за проход по Северному морскому пути, но и собирается в будущем давать разрешение на проход по нему только судам «отечественного флота», то есть построенным на российских верфях и ходящим под российским флагом. На Западе возмущены, но поделать ничего не могут: Москва контролирует этот торговый путь. Иностранные судоходные компании вынуждены лишь признавать ее фактическую монополию — в том числе из-за присутствия российских вооруженных сил в регионе.
Российская «исключительная экономическая зона», заканчивающаяся в 200 километрах севернее ее территориальных вод, покрывает большую часть Северного морского пути. И в судоходный период (с июля по ноябрь) русские взимают плату за пользование им. Однако насколько арктическая стратегия Китая соответствует представлениям Кремля? В «Белой книге» Госсовета Китая эти планы обозначены следующим образом: использование арктических морских путей и освоение природных ресурсов «чрезвычайно влияют на энергетическую стратегию и экономическое развитие Китая».
Таким образом, можно констатировать, что экономические интересы и стратегии обеих стран в значительной мере совпадают, подтвердила Елена Легарда (Helena Legarda), эксперт по внешней политике и политике безопасности Китая Института китайских исследований (Mercator Institute of China Studies). По ее словам, Россия ищет клиентов, заинтересованных в транзите, а также покупателей своих полезных ископаемых. Китаю же нужны альтернативные торговые пути и энергетическая безопасность. Только так Пекин смог бы снизить свою зависимость от ближневосточных энергоносителей.
С другой стороны, «может возникнуть напряженность, если по Северному морскому пути захотят пройти китайские военные корабли». Тогда Россия будет настаивать, чтобы Китай запрашивал соответствующие разрешения. В целом же Россия, несмотря на претензии на право называться супердержавой, выступает скорее в роли просящего. Ведь ее экономика переживает стагнацию и страдает от санкций Запада. Еще в 2013 году Россия выступала против предоставления Китаю статуса наблюдателя в Арктическом совете. Теперь же Поднебесная — ее главный торговый партнер и крупнейший импортер. Однако главенствующую роль по-прежнему играет прагматизм, и эксперты часто говорят о «стратегическом медовом месяце». Эксперт Легарда высказалась следующим образом: «Китай и Россия — не союзники, а партнеры».
Однако в экономическом аспекте их партнерство нельзя назвать равным: Россия вынуждена терпеть критику китайских судоходных компаний в адрес своих морских портов, состояние которых оставляет желать лучшего. При этом Москве уже сейчас приходится не без труда изыскивать бюджетные средства на финансирование обустройства морских путей и строительство ледоколов. Огромной нагрузкой на бюджет ляжет также обустройство 20 арктических портов и их «подключение» к железнодорожному и воздушному сообщению.
С целью привлечения иностранных инвестиций на своем Крайнем Севере Москва, кроме того, предоставляет существенные налоговые льготы, чем активно пользуются китайские компании и фонды. Под руководством крупнейшего российского частного газового концерна НОВАТЭК разрабатываются месторождения на севере Сибири — на полуострове Ямал («Ямал СПГ» и «Обь СПГ»), а также на Гыданском полуострове («Арктик СПГ 1, 2 и 3»). Китай вкладывался на обоих полуостровах: в проекте «Арктик СПГ 2» с апреля 2019 года участвуют CNPC и CNOOC — крупнейшая и третья по величине государственные компании, каждой из которых принадлежат десятипроцентные доли. А в рамках проекта «Ямал СПГ» может дойти до того, что без помощи Китая просто невозможно будет запустить производство.
Кристофер Вайдахер Хсюнь (Christopher Weidacher Hsiung), эксперт норвежского Института исследований в области обороны, в своей статье для Арктического института написал о «краеугольном камне китайско-российского энергетического сотрудничества в Арктике». По его оценке, Китай на 60% взял на себя финансирование проекта и тем самым получил свободу доступа к нему. Только так на Ямале сейчас можно добиться добычи газа на уровне 16,5 миллиона тонн в год.
На месторождении «Арктик СПГ 2» с 2022 года также предполагается добыча дополнительных 20 миллионов тонн в год. Расходы составляют порядка 20 миллиардов долларов. Проекты «Арктик СПГ 1 и 3» на Гыданском полуострове и «Обь СПГ» на Ямале, по словам главы НОВАТЭКа Леонида Михельсона, должны способствовать росту добычи до 70 миллионов тонн в год к 2030 году. Это гигантские объемы: до начала разработки арктических месторождений Россия производила около 20 миллионов тонн СПГ в год.
По плану Михельсона 80% топлива предполагается экспортировать в Азию. С этой целью в настоящий момент идет строительство трех железнодорожных линий, а также ледоколов и специальных танкеров и портов. Для этого НОВАТЭК, государственные судоходные компании «Совкомфлот» и COSCO, а также китайский фонд Silk Road Fund создали совместное предприятие, которое будет заниматься транспортировкой СПГ в Китай и до 2043 года освобождается от уплаты транзитных сборов. В мае и июне (2020 года) с Ямала в Карское море отправились первые два («Кристоф де Маржери» и «Владимир Воронин») из 15 китайско-российских танкеров, чтобы через 12 дней опустошить свои трюмы в китайском Цзиньтан.
При помощи ледоколов российской госкорпорации «Росатом» они доказали: по крайней мере для поставок энергоносителей половина «Северного Шелкового пути» вполне сгодится.
Впрочем, его перспективы следует оценивать с осторожностью, причем как в качестве пути из Европы в Азию и обратно, так и с точки зрения поставок энергоносителей из Северной Сибири. Ведь Путин дал Газпрому добро на строительство еще одного газопровода — «Силы Сибири-2», по которому с 2030 года предполагаются поставки СПГ с Ямала через Монголию в Китай. Если все так и будет, то танкеры попросту не понадобятся. Тогда Китай вряд ли станет арктической державой, но этот газопровод превратится в главную артерию китайско-российского сотрудничества в Арктике.
Источник: https://inosmi.ru/politic/20201026/248391726.html
