Д.В.: Здравствуйте, д-р Грир. Спасибо за то, что Вы с нами.
С.Г.: С удовольствием.
Д.В.: Вы проделали долгий путь. Почему Вы? Из всех людей на Земле, которые занимаются этим… Вы же врач, и, казалось бы, не должны интересоваться этими проблемами. Занимаясь врачебной практикой, Вы ведь к настоящему времени были бы уже довольно состоятельным человеком?
С.Г.: Да.
Д.В.: Тогда, почему именно Вы?
С.Г.: На это есть несколько причин. В смысле связи с раскрытием, причина №1, почему я, потому что этим не занимался никто другой. Моей страстью были близкие контакты пятого рода, более высокие состояния сознания, обучение людей вхождению в состояние Самадхи, ясновидению и налаживанию мирного контакта с инопланетными цивилизациями. Вот с чего я начинал. И дела шли вполне успешно.
В 1992 году я занимался с группой из 60-ти человек на побережье Флориды возле Пенсаколы. Тогда появились и материализовались сразу 4 инопланетных космических корабля. Событие освещалось на первой странице местной газеты. Бах! После того со мной начали вступать в контакт разведывательные и военные сообщества. Конечно, ко мне обратился глава армейской разведки и спросил: Чем, черт возьми, Вы занимаетесь?”
Он понял, что я открыл Розеттский камень межзвездного контакта и общения с помощью взаимодействия сознания и когерентной мысли с технологическими системами, которые пришлось усовершенствовать инопланетянам с целью налаживания контакта. То есть, это не просто приглашение и призыв появиться.
Д.В.: Нет. Они бы никогда этого не сделали.
С.Г.: Это очень специфическая техника. Вот с чего мы начинали. Потом я в это втянулся и занимался исключительно этим с 1992 по 1994 годы. Тогда мне было чуть больше 30-ти лет. Я был очень наивным. Я думал, что если соберу свидетельства и выдам набор рекомендаций, тогда президент и другие исполненные благих намерений люди будут поступать правильно и раскроют все общественности. Ну, вот и мы, спустя четверть века.
Тогда, по умолчанию, я понял, что никто этого не сделает, ни в этой стране, ни в Китае, ни в России, ни в Объединенном Королевстве. Я ездил по миру. К концу 1990-х годов я понял, что ни Конгресс, ни президент, ни главы государств не заинтересованы в этой проблеме по нескольким причинам. Первая – фактор страха, назовем это так, запугивание. Вторая – насмешки. Большинство людей с положением, и уж определенно врач… Я ведь не психиатр, сидящий в башне из слоновой кости. Я – врач скорой помощи, травматолог, имеющий дело с жизнью и смертью.
Я ведь не сумасшедший в шляпе из фольги. Если вы касаетесь данной темы, вы рискуете разрушить свою репутацию и свою карьеру. В 1950-х годах, все, кто занимался чем-то подобным, подвергались намеренному высмеиванию.
У меня имеется документ ЦРУ (см. выше), в котором говорится о важности, психологической войны в связи с этой темой, о важности опровержения и высмеивания. То есть, тема попадала под ярлык фанатических приверженцев. Если вы связывались с ней, и вы – серьезный человек, занимающийся серьезными вещами… Например, президент, генерал, сенатор, врач или доктор физических наук, это, конечно, означает конец вашей карьеры, если вы недостаточно осторожны. Так устроено наше общество. Впрочем, меня это не волновало. Я знал, что проблема достаточно важна и реальна, чтобы принять решение: “Ну, значит, ею займусь я”.
К счастью, я продолжил свою карьеру врача скорой помощи до тех пор, пока не решил оставить медицину, потому что попытка делать все сразу меня просто убивала. В то время я растил четверых маленьких детей и был руководителем очень занятого подразделения – скорой помощи. Кроме того, я занимался челночной дипломатией с Вашингтоном от штата Северная Каролина. Это было чересчур. Поэтому я сказал себе: “Пора принимать решение о том, чем я намерен заниматься”.
Я оставил свою медицинскую карьеру. Именно это вы и делаете, когда считаете себя обязанным. Вот что я всегда говорю людям, считающим себя избранными: “Нет, в Библии говорится, что много званых, но мало призванных”. Все совсем не так. Призывают многих, но лишь немногие принимают решение ответить на “звонок”. Люди просто не хотят поднимать трубку, когда звонит телефон.
Телефон звонил. Я узрел необходимость. Поэтому и поднял трубку. Вот так все оказалось просто. Не более того. Плюс ко всему, я упрямый, настойчивый, и никто не в состоянии меня запугать. Конечно, мне угрожали люди из военного и разведывательного сообщества. Я всегда отвечал: “Да пошел ты! Если вы встанете на моем пути, то весь остаток жизни проведете в федеральной тюрьме Ливенворт. У меня имеются документы, в которых говорится о том, что все, что вы делаете, незаконно”.
Вот так я и стал одним из людей, которых не сажают в тюрьму. У которых много врагов, но и много друзей и сторонников. Мои многочисленные сторонники, как среди общественности, так и среди засекреченного мира, хотят видеть решение проблемы.
Д.В.: Безусловно.
С.Г.: Они отчаянно желают видеть разрешение проблемы, причем с позитивным и хорошим результатом.
Д.В.: Конечно.
С.Г.: Не все же они – социопаты, хотя на самом деле в засекреченных программах таких большинство. Проблема в том, что для подобного рода деятельности вы будете специально искать людей, наиболее агрессивных, наиболее жестоких и наиболее социопатических, потому что убивают каждого, кто встает на пути.
Д.В.: Верно.
С.Г.: Такова наша система. Она несовершенна, неприятна и не способствует тому, чтобы распевать “Будь рядом с нами, Господь”,[1] сидеть и медитировать. Есть люди, которые, ничто же не сумняшеся, ударят любого, стоящего у них на пути. Полагаю, это создает динамику. Я всегда иронически говорю: “Когда имеешь дело с хорошими людьми, одной из проблем становится то, что они хорошие”.
Д.В.: Да.
С.Г.: Не так ли? При необходимости, я могу быть приятным, но могу быть и сукиным сыном, если это нужно для дела, потому что занимаюсь чем-то большим, чем я, вы и кто-либо вообще. Мы пытаемся решить проблему, привнести знание, информацию и технологию, которые позволят создать новую цивилизацию, способную прожить в мире тысячи лет. Но это не произойдет до тех пор, пока не случатся две огромные вещи: честность и неподкупность занимающихся этим людей и мужество, потому что вам станут угрожать или подкупать.
В мае 1992 года прямо здесь в Парке Эстес подразделение Комитета по разведке палат Конгресса предложило мне $2 миллиарда, если я перейду в лагерь противника. Я отказался. Тогда они обратились к моей жене и попытались убедить ее. Она рассказывала, что они были такими приятными, очень меня хвалили и хотели перетянуть в свою группу. Я разъяснил, что они хотели меня подкупить, заставить замолчать. Я был в ярости. Я отказался и строго предупредил жену не вступать ни в какую полемику.
Но большинство людей берут $2 миллиарда. Также они предлагают… Если у людей и так уже есть деньги, им предлагают технологию, доступ и информацию, пребывание внутри небольшой клики, если они перейдут в лагерь противника.
Д.В.: Технологию, скажем, продления жизни, не так ли?
С.Г.: Нет-нет, просто знание, информацию и пребывание внутри засекреченного мира. Я знаю многих людей в сфере высоких технологий, не хочу называть имена, которые подходят ко мне и просят совета. Я всегда отвечаю: “Не поддавайтесь песне сирен, песне жадности”, тем не менее, они предают и уходят. Многие люди в уфологическим сообществе… Уфологии – это те, кто проявляют интерес к НЛО.
Следующее, что вы узнаете… Их вовлекают во все виды авантюр. Если вы посмотрите на вербовщиков, все они являются членами, агентами и оперативниками разведывательного сообщества. Я знаю многих таких людей. Поэтому вам следует оставаться честными и не поддаваться на приманки. Также вам понадобится мужество, чтобы устоять против угроз и клеветы
Эти две вещи являются обязательными качествами. Меня не волнует, кто вы. К сожалению, таких людей очень мало, особенно… У меня есть дом, находящийся рядом с Белым домом. Так вот, в политической сфере, в сфере высоких технологий и среди состоятельных людей, таких индивидуумов очень мало. Люди не хотят идти на риск потерять все. Я понял, чтобы заниматься тем, чем я занимаюсь, мне придется рискнуть всем: своей жизнью, своим благополучием, своей судьбой, в общем, всем.
Но большинство людей говорят: “Ох, нет, я не собираюсь это делать”. Затем им предлагают… Начинаются угрозы, кнут и золотая морковка, и они сдаются. Вот как работает система. К сожалению, большинство людей переходят в лагерь противников. Полагаю, нам нужно больше людей, желающих выходить вперед, не прятаться и делать то, что нужно. Видите ли, в связи с двумя качествами и ценностями, я очень старомоден. Я имею в виду настоящую этику и мораль. Сейчас в нашем обществе наблюдается настоящий этический и моральный кризис.
Конечно, наше общество докатилось до того, что моральными считаются даже сексуальные грешки наших лидеров. Я говорю о настоящей серьезной морали и этике, о вашей цели и способности сопротивляться коррупции и угрозам. Учтите, угрозы могут быть значительными. К сожалению, я обнаружил, что большинство людей не будут даже пытаться. Но достаточно людей, которые будут. На самом деле… Мне бы хотелось бросить вызов всем военным и разведке. Я знаю более 900 мужчин и женщин, работающих в Непризнанных проектах с ограниченным допуском (НПОД), в разных корпорациях и разных местах, которые подходили ко мне, подходят и сейчас, и передавали информацию, документы и сведения разведки. Кое-кто вышел публично. Вот так мы и запускали Проект >Раскрытие. Несколько десятков таких людей имеют свои сайты на YouTube и в Интернете.
Но нам нужно больше подобных людей. Нам необходимо еще больше людей, которые бесстрашно выходят вперед на благо… Я называю их воинами Шамбалы, духовными воинами. Всем, кто смотрит нашу передачу и связан с одним из таких проектов, я хочу сказать следующее: вы свободны от всех клятв и обязательств в пользу национальной безопасности. Не важно, что вы подписывали.
Недавно я встречался с человеком, который подписал обязательство не разглашать информацию на протяжении 70 лет. Ему предоставили базовый уровень доступа к 18-ти НПОД. В этих командах такой базовый уровень доступа предоставляется всего трем людям из 6000. Он рассказывал, что ему пришлось подписать документ о неразглашении на протяжении 70 лет. Я имею в виду, что он обязан молчать даже после смерти. Я разъяснил, что его подпись не имеет никакой исковой силы, потому что проекты работаю незаконно.
Это незаконная операция, поэтому любой подписанный вами контракт с незаконной операцией недействителен и не имеет юридической силы. Изучите основное конституционное договорное право. То же самое я говорил всем тем мужчинам и женщинам, выходившим вперед и передающим информацию. Вы ничего не нарушаете. А вот люди, с которыми вы работаете, нарушают Конституцию, правовые нормы, и обманывают доверие людей.
Думаю, нам нужно надеяться на распознавание, потому что есть много людей, которые будут пытаться загружать вас ложной информацией. Этому подвергаемся все мы. Я тоже не небезгрешен, но пытаюсь быть очень старательным и осторожным. Я очень осторожен с тем, что изучаю. По существу, я всегда прошу присылать мне доказательство пребывания в команде, значок или эмблему. Любой, кто утверждает, что у него ничего нет в подтверждение, обманывает.
Д.В.: Верно.
С.Г.: Человек, участвовавший в работе 18 НПОД, прислал мне свой значок, данные о себе и так далее. Я получил их именно от него. Я согласился не разглашать его имени, потому что он просил об этом. Конечно, я бы предпочел, чтобы он пришел на передачу вместе со мной. Но как врач и честный человек я не собираюсь нарушать конфиденциальность.
Д.В.: Понятно.
С.Г.: За это меня ценят и всячески рекламируют. Я всегда заверяю, что не стану разглашать имена и не стану подвергать риску людей, которые боятся за свою безопасность и безопасность своей семьи. И еще вот на что следует указать: за последние четверть века никому из тех, кто снабжал меня информацией или документами, не угрожали, не убили и не обидели. Потому что мы создали систему для защиты всех нас. Не собираюсь входить в дальнейшие детали.
Д.В.: Хорошо.
С.Г.: Никому не причинили беспокойства. И вот что еще. В 1997-1998 годах я послал письмо главам всех ветвей американского правительства и агентств, главам всех трехбуквенных агентств (ФБР, ЦРУ и так далее). Если можно, мне бы хотелось поговорить об этом пару минут. Письмо называлось “если иное не установлено”. Письмо опубликовано на нашем сайте; так посоветовал поступить мой военный советник. Вот что это значит. Вы направляете письмо, скажем, директору ЦРУ или ФБР, в котором говорится: “если иное не установлено, я оцениваю то-то и то-то и собираюсь сделать то-то и то-то, а вы не должны предпринимать никакого действия против меня до тех пор, пока не поступит иного распоряжения”. Вот почему письмо называется “если иное не установлено”.
Я направил такое письмо, с уведомлением о вручении, всем разным агентствам и все разным подразделениям. В нем говорилось: “Вот моя оценка. Эти проекты работают незаконно. Они не подвергаются конституционному надзору. Следовательно, они не имеют исковой силы из-за своей секретности. Поэтому никакой документ под грифом “совершенно секретной”, материал или человек, выходящий вперед, не подвержен преследованиям, согласно общим законам и Закону о Национальной Безопасности. “Если иное не установлено”, мы начинаем разглашение этих документов, свидетельств и людей как разоблачителей, и вы не можете их преследовать”. И вот уже на протяжении 20-ти лет, с 1998 года и по сей день, никто не обращался ко мне и не говорил, что моя оценка ошибочна, ни словесно, ни в письменной форме.
Д.В.: Вот и все.
Часть 2.
Источник: http://divinecosmos.e-puzzle.ru/page.php?al=474
